«Звон колокольчиков замирал вдали, таял, жалуясь, и скоро стало трудно различить – улавливает ли его слух или он звучит только в воспоминаниях.
Сестры медленно и молча вернулись в залу. Ни одна не смотрела на другую. Не знали, как заговорить.
На столе еще стояли остатки недавнего грустного ужина, едва начатая бутылка вина, погасший самовар…»