Машин рай

«Проза Кузмина, легкая, как будто не требующая от читателя ничего, кроме любви к чтению, проза его кажется, однако, странной, непривычной, загадочной. Французское изящество соединяется у него с какой-то византийской замысловатостью, „прекрасная ясность“ – с витиеватыми узорами быта и психологии, „не думающее о цели“ искусство – с неожиданными тенденциями.»

Эйхенбаум Б.

– Все помню, до последней мелочи! В детские стены были выкрашены в синюю краску, висели часы с кукушкой. Вот так стояла моя кровать, так нянин сундук, на котором она спала, тут мой столик, в углу образник, из окна был виден двор; летомъ он был покрыт травою, зимой устраивали на нем каток. Я люблю катание на коньках. И теперь еще люблю. Позабыла, вероятно, но вспомнить недолго.

– Едва ли мы там пробудем до зимы! – решился наконец прервать Машины мечтанья Вадим Алексеевичъ.

Та посмотрела на него с удивлением, потом спокойно заметила: – Я буду кататься здесь, в Петрограде!